Ох, этот возраст… Знаете, когда Ксюша вот сейчас, в годик, начинает топать, это так, мило, предсказуемо. Ну, упала, ну, встала, улыбнулась. А вот когда Димка, мой старший, ему уже двенадцать, вдруг, ни с того ни с сего, взрывается из-за того, что я, видите ли, «не так» поставила его кружку… Или Виолетта, ей девять, еще щебечет как птичка, а у него уже свои, неведомые мне, глубины. Вот тут-то и начинается самое интересное, ага.
Иногда, вот честно, я смотрю на него и думаю: «Кто это? Где мой маленький мальчик, который часами мог сидеть в песочнице возле нашего дома в Одинцово, строя замки?» Теперь он высокий, немного сутулый, вечно в наушниках, и его комната… ну, это отдельная вселенная, где смешались запахи старых носков, нового дезодоранта и какой-то непонятной, но очень громкой музыки. И вот эта метаморфоза, она же не только внешняя, правда? Она внутри. И это, пожалуй, самое сложное.
Когда внутри землетрясение а снаружи новый человек
Представьте, что ваше тело вдруг начинает жить своей жизнью. Растет, вытягивается, где-то что-то вылезает, где-то меняется голос. Это же, ну, как будто в их теле поселился маленький, но очень громкий оркестр, который играет диссонансы. И они, бедные, пытаются как-то этому оркестру дирижировать, а он, зараза, не слушается! Прыщи, неуклюжесть, вот эти вот скачки роста, когда ноги вдруг становятся длиннее рук, и они постоянно что-то задевают… Это все жутко бьет по самооценке. Они и так себя чувствуют, мягко говоря, не в своей тарелке, а тут еще и мир вокруг как будто подкидывает дровишек в этот костер неуверенности.
Помню, как-то Димка пришел домой после школы, такой, знаете, ну, как будто его утюгом прогладили. Весь сжался, глаза в пол. Спрашиваю: «Что случилось, сынок?» А он только буркнул: «Ничего!» И убежал в свою комнату. Потом, уже вечером, когда Николай (муж, он у меня таксист, поздно возвращается) уехал на смену, и Ксюша наконец-то уснула, я, ну, как бы, рискнула зайти. Он сидел на полу, уткнувшись в телефон, но я видела, что экран просто горит, а он не смотрит. Оказалось, одноклассники посмеялись над его новой прической. Ну, он решил попробовать что-то новенькое, да, получилось не совсем как на картинке, но… это же не повод, чтобы так убиваться! А для них это – катастрофа мирового масштаба.
Невидимые битвы как стать их союзником а не судьей
Вот тут, девочки, самое главное – не обесценивать. Не говорить: «Да что ты, ерунда!» Потому что для них это не ерунда. Это их мир. Это их боль. И наша задача – не судить, не критиковать, а просто быть рядом. Как подушка, которая смягчает удар. Или, вот, как стена, к которой можно прислониться, когда совсем невмоготу.
- **Слушайте, а не только слышьте.** Это, конечно, клише, но оно работает. Иногда они просто хотят выговориться, даже если это звучит как поток сознания. Не перебивайте, не давайте советов, если не просят. Просто кивайте, поддакивайте, иногда: «Угу… понимаю…»
- **Замечайте мелочи.** Новая футболка, которую он надел, или то, что она впервые сама приготовила себе бутерброд. «О, классная футболка! Тебе идет.» Или: «Ммм, какой аппетитный бутерброд! Молодец!» Эти, казалось бы, пустяки, они как кирпичики строят их самооценку.
- **Поддерживайте их интересы, даже если они кажутся странными.** Ну, вот Димка сейчас увлекся каким-то там, не знаю, японским аниме. Я, честно говоря, не в восторге. Но я стараюсь слушать, когда он взахлеб рассказывает про каких-то героев, даже если в голове у меня звучит: «О, боже, что это за чушь?» Потому что это ЕГО. Это его мир, и если я в него захожу, он чувствует, что я его принимаю.
Иногда они сами не понимают, что с ними происходит. Вот эти вот резкие перепады настроения: пять минут назад смеялся, а теперь сидит, насупился, как тучка. Это гормоны, да. Но это же не значит, что им от этого легче. Им тяжело. Им нужно наше спокойствие, наша уверенность в том, что все пройдет, что это нормально.
Маленькие шаги к большой уверенности
Помню, когда я сама была подростком, как-то я жутко расстроилась из-за того, что не смогла попасть в школьную театральную студию. И мама тогда, вместо того чтобы сказать: «Да ладно, подумаешь!» – просто, ну, как бы, обняла меня и сказала: «Знаешь, у тебя талант к другому. И это не конец света. Может, ты станешь режиссером?» И вот это «не конец света» и «талант к другому» – оно так отложилось. Это не про то, что ты плохая, это про то, что есть другие пути. Вот это важно донести до них.
Позволяйте им ошибаться. Давать им возможность самим принимать решения, пусть даже небольшие. Выбрать цвет обоев в своей комнате (да, даже если это будет какая-то безумная расцветка, которую вы бы ни за что не повесили у себя в спальне). Самостоятельно спланировать выходные с друзьями. Эти маленькие победы, эти «я сам», они, как лепестки, раскрывают их уверенность в себе.
Иногда, знаете, мне кажется, что они – это такие, ну, как бы, маленькие, но очень сложные механизмы, которые только-только учатся работать. И наша задача – не сломать их, не перенастроить под себя, а помочь им найти свой ритм, свой звук. Вот, как Ксюша сейчас, ползает по полу и смеется, схватив свои ножки. Она пока не знает, что ее ждет, но я-то знаю. И моя задача – подготовить ее, и Димку, и Виолетту, к этому большому миру, где они будут уверенно стоять на своих ногах. Ну, вот как-то так. Кажется, снова увлеклась. Пойду проверю, не устроил ли Димка там у себя в комнате какую-нибудь рок-вечеринку, пока я тут философствую.